Добродетельный распутник
11:37
12 июня
Мы с Костяникой едем на машине. За рулем она, теперь она водит лучше. По пути мы подбираем разных персонажей (как нпс в играх, только нам их нужно собрать и довезти в нужные места). Очередной персонаж это дамочка в кресле, она замотана в шаль и с каким-то мелким зверьком. Когда мы подбираем их, персонажи цепенеют. Пока Костяника отходит куда-то, я решаю засунуть дамочку на заднее сидение. Там уже и так много разных вещей. Кое-как укладываю ее прямо в кресле и сбоку помещаю маленького зверька.
Подходит Костяника, оценивает мою работу. Говорит, что во время езды вся эта сложенная конструкция может развалиться. Но мы ничего не делаем и решаем ехать дальше.
Позже, машина останавливается посреди дороги. Вокруг никого нет, но мы в этот момент находимся снаружи. Костяника не знает, как лучше стартовать в этом месте, с середины дороги, а не от обочины, чтобы нас не оштрафовали. Я говорю: быстро сядь внутрь, включи аварийку, пока будешь заводиться, и едь, как ни в чем ни бывало. Она вроде кивает, но потом начинает чертить круг мелом вокруг машины. Поверхность дороги не очень твёрдая, и мел чертит плохо, увязает в ней.
Вокруг появляется несколько человек, и я понимаю, что момент, когда можно было незаметно уехать, пусть и не по правилам, упущен. К нам подходят люди, некоторые из них в чёрном костюме. Кто-то заявляет, что нам надо будет заплатить штраф, 15 долларов. Я решаю не спорить с этим, и тороплю Костянику, чтобы мы наконец уехали хоть как-то.
Вместо этого люди в чёрном начинают нас обыскивать, а потом мы оказываемся в их логове. Оно похоже на большой отель или офис. Нас разводят по разным кабинетам. Я оказываюсь в кабинете с какой-то восточной девицей. Она лежит на полу, и замотана в длинное цветастое покрывало, но ведёт себя довольно свободно. Даёт мне какие-то житейские советы, причём большинство из них она выражает в форме танца.
Затем меня отводят в кабинет режиссера. Видимо, он будет принимать основное решение, как с нами поступить. На фоне он переговаривается по телефону со своими сотрудниками, например, ругает девицу-художника за то, что она не смогла до сих пор нарисовать ему сеты для съёмок. Когда он заканчивает говорить, я подхожу к нему, и в стиле той восточной девицы, пытаюсь красиво взмахнуть руками и говорю: а вот если бы вы поручили это мне, я бы вам это быстро нарисовал.
Режиссер выслушивает это без особого внимания, и я повторяю свои слова второй раз. Он спрашивает, работал ли я с тем-то знаменитым человеком. Я отвечаю, что нет, но я работал с Д.Б. и ещё двумя известными режиссерами. Он спрашивает, каково было с Д.Б., и я говорю, что получилось круто, но в целом он довольно попсовый певец.
Режиссер спрашивает, неужели у меня было только три проекта с известными людьми. Я задумываюсь, вспоминая, кого бы ещё можно было приплести. Но в это время все собираются внизу, в большом зале. Режиссер велит мне идти к остальным, а сам он подойдёт позже.
В зале кружком сидят несколько человек, с которым вместе мы должны делать перформанс. Среди них — Князь, и остальные, несколько девиц, всех их я хорошо знаю. Это Костяника, Мурка и другие. Они сидят по кругу, в центре которого Князь. Мне предстоит тоже занять место в этом кругу. В нем каждый участник накрыт полупрозрачным покрывалом, разных цветов — чёрный, белый, красный. Когда я подхожу, мне велят взять покрывало и прорепетировать свою сцену с Князем. Вся сцена заключается в том, что каждый из участников по очереди должен исполнить с князем некий танец, который выглядит скорее как бой на длинных зонтах.
После этого мы сидим за столом, и обсуждаем с режиссером, как будет проходить <завтрашнее> мероприятие. Мы, как участники, получаем свои билеты заранее, с едой и проживанием. Режиссер смотрит на одну из участниц, ею оказывается одна дама постарше, которую я не знаю. Он говорит ей, с ее возрастом и заслугами, полагается вип-билет. И вписывает это прямо на ее билете. После этого я спрашиваю его, не полагается ли вип-билет и мне, так как режиссер явно отметил и мои заслуги. Но он ещё сомневается и пытается как-то отшутиться, потом отвечает, что это надо будет обсудить приватно.
Подходит Костяника, оценивает мою работу. Говорит, что во время езды вся эта сложенная конструкция может развалиться. Но мы ничего не делаем и решаем ехать дальше.
Позже, машина останавливается посреди дороги. Вокруг никого нет, но мы в этот момент находимся снаружи. Костяника не знает, как лучше стартовать в этом месте, с середины дороги, а не от обочины, чтобы нас не оштрафовали. Я говорю: быстро сядь внутрь, включи аварийку, пока будешь заводиться, и едь, как ни в чем ни бывало. Она вроде кивает, но потом начинает чертить круг мелом вокруг машины. Поверхность дороги не очень твёрдая, и мел чертит плохо, увязает в ней.
Вокруг появляется несколько человек, и я понимаю, что момент, когда можно было незаметно уехать, пусть и не по правилам, упущен. К нам подходят люди, некоторые из них в чёрном костюме. Кто-то заявляет, что нам надо будет заплатить штраф, 15 долларов. Я решаю не спорить с этим, и тороплю Костянику, чтобы мы наконец уехали хоть как-то.
Вместо этого люди в чёрном начинают нас обыскивать, а потом мы оказываемся в их логове. Оно похоже на большой отель или офис. Нас разводят по разным кабинетам. Я оказываюсь в кабинете с какой-то восточной девицей. Она лежит на полу, и замотана в длинное цветастое покрывало, но ведёт себя довольно свободно. Даёт мне какие-то житейские советы, причём большинство из них она выражает в форме танца.
Затем меня отводят в кабинет режиссера. Видимо, он будет принимать основное решение, как с нами поступить. На фоне он переговаривается по телефону со своими сотрудниками, например, ругает девицу-художника за то, что она не смогла до сих пор нарисовать ему сеты для съёмок. Когда он заканчивает говорить, я подхожу к нему, и в стиле той восточной девицы, пытаюсь красиво взмахнуть руками и говорю: а вот если бы вы поручили это мне, я бы вам это быстро нарисовал.
Режиссер выслушивает это без особого внимания, и я повторяю свои слова второй раз. Он спрашивает, работал ли я с тем-то знаменитым человеком. Я отвечаю, что нет, но я работал с Д.Б. и ещё двумя известными режиссерами. Он спрашивает, каково было с Д.Б., и я говорю, что получилось круто, но в целом он довольно попсовый певец.
Режиссер спрашивает, неужели у меня было только три проекта с известными людьми. Я задумываюсь, вспоминая, кого бы ещё можно было приплести. Но в это время все собираются внизу, в большом зале. Режиссер велит мне идти к остальным, а сам он подойдёт позже.
В зале кружком сидят несколько человек, с которым вместе мы должны делать перформанс. Среди них — Князь, и остальные, несколько девиц, всех их я хорошо знаю. Это Костяника, Мурка и другие. Они сидят по кругу, в центре которого Князь. Мне предстоит тоже занять место в этом кругу. В нем каждый участник накрыт полупрозрачным покрывалом, разных цветов — чёрный, белый, красный. Когда я подхожу, мне велят взять покрывало и прорепетировать свою сцену с Князем. Вся сцена заключается в том, что каждый из участников по очереди должен исполнить с князем некий танец, который выглядит скорее как бой на длинных зонтах.
После этого мы сидим за столом, и обсуждаем с режиссером, как будет проходить <завтрашнее> мероприятие. Мы, как участники, получаем свои билеты заранее, с едой и проживанием. Режиссер смотрит на одну из участниц, ею оказывается одна дама постарше, которую я не знаю. Он говорит ей, с ее возрастом и заслугами, полагается вип-билет. И вписывает это прямо на ее билете. После этого я спрашиваю его, не полагается ли вип-билет и мне, так как режиссер явно отметил и мои заслуги. Но он ещё сомневается и пытается как-то отшутиться, потом отвечает, что это надо будет обсудить приватно.